Пекинский национальный стадион, он же «Птичье гнездо», был построен к Олимпиаде-2008. Здание в основном пустует, но его поддержание в рабочем состоянии обходится городу примерно в 10 миллионов долларов в год.

Вера Кичанова, член Этического комитета ЛПР

Статья была впервые опубликована на Reed.media 31 июля 2015 г.

31 июля прошлого года в Куала-Лумпуре была объявлена столица зимней Олимпиады 2022 года: спортивный праздник пройдет в Пекине. Таким образом, столица Китая станет первым городом, который примет у себя и зимнюю, и летнюю Олимпиады. Претендентов на этот раз было всего двое: Алма-Ата и Пекин. Хотя в самом начале отбора заявок было куда больше: о желании принять у себя олимпийцев заявляли Стокгольм, Краков, Львов, Осло, Санкт-Мориц и Мюнхен. Но ряд заявок не устроили МОК, а другие — что куда любопытнее — были отозваны самими городами. Так, в Мюнхене и Санкт-Морице население на референдуме проголосовало против Олимпиады, а власти Осло решили, что городу не нужны специальные полосы на дорогах для движения олимпийского транспорта.

Когда в позапрошлом году Бразилию охватила волна протестов против проведения в стране Чемпионата мира по футболу, в это верилось с трудом: мало кто любит футбол так же, как бразильцы. И тем не менее многотысячные акции недовольных в Рио-де-Жанейро, Бразилиа и Сан-Паулу пришлось разгонять с помощью слезоточивого газа. Демонстранты перекрывали улицы, жгли покрышки и бросали в полицию камни. Их справедливо злило, что миллиарды долларов были потрачены не на решение наболевших социальных вопросов, а на подготовку спортивного праздника. Участники митингов заявляли, что в той ситуации страна не могла себе позволить принимать такое масштабное мероприятие.

Но и жители более благополучных стран больше не хотят жертвовать комфортом и деньгами, чтобы на несколько дней развлечь мир. Накануне выборов новой столицы соревнований на сайте Фонда экономического образования вышла колонка Гэри МакГэта под названием «Города не могут выиграть Олимпиаду — они могут лишь проиграть ее». Автор рассуждает, почему жители американского Бостона на хотят принимать у себя летние Игры 2024 года. Среди проблем, которые приносит с собой Олимпиада, он называет коррупцию, ущемление свободы слова и, наконец, «милитаризацию» городов. И речь не только о сочинской Олимпиаде — в России и без нее с правами человека было не очень. В 2012 году Олимпиаду в Лондоне охраняли 17 тысяч военных, ракетные установки стояли на крышах жилых зданий, снайперы кружили над городом на вертолетах, а крупнейший корабль Британского королевского флота был пришвартован к берегу Темзы. Кроме того, рекламщиков штрафовали за слова «игры» и «2012» на билбордах, напоминает колумнист.

Когда Американский олимпийский комитет выбрал Бостон кандидатом на Олимпиаду-2024, некоторые были в восторге — в первую очередь те, кому достанутся многомиллионные контракты на строительство стадионов, Олимпийской деревни, медиацентра и других «белых слонов» (так называют громоздкие сооружения, которые после минуты славы оказываются никому не нужными).

Жителей Бостона, напротив, это известие не обрадовало. Иницитативная группа «Нет бостонской Олимпиаде!» провела мощную кампанию в социальных медиа.

«Сложно вспомнить другой политический вопрос, который так объединил бы левых и правых, как это сделала бостонская Олимпиада», — пишет WGBH News.

Предложение превратить центральный парк со всеми любимыми скульптурными композициями «Уступи дорогу утятам» в стадион для пляжного волейбола вызвало особую ярость.

Кроме того, журналисты раскопали, что мэр города подписал соглашение, запрещающее бюджетным работникам негативно отзываться о предстоящих Играх (под давлением общественности градоначальник был вынужден вычеркнуть этот пункт из контракта). Но всплыли и другие неприглядные факты: в частности, из документов выяснилось, что власти города обманули жителей, пообещав пустить деньги налогоплательщиков лишь на обеспечение безопасности. Автор статьи переживает, что Бостон превратится в город-призрак, главные транспортные артерии будет перекрыты, вокзал — перегружен, а недовольных вытеснят протестовать на окраины.

По опросам противники Олимпиады в Бостоне уверенно обходят сторонников. Профессор права Бостонского колледжа Патрисия Маккой напоминает, что почти все Олимпиады в прошлом по стоимости серьезно превышали заявленную сумму.

«Я освещал все летние Олимпийские игры с 2004 года, когда была Олимпиада в Афинах. В каждом случае я видел долги, перестановки и милитаризацию пространства, а также полицейскую слежку за самыми уязвимыми гражданами», — пишет Дейв Зирин в The Nation.

Опустевшие олимпийские стадионы в Афинах — типичный пример «белых слонов».

В сборнике «Стимулы, парадоксы, провалы. Город глазами экономистов», выпущенном институтом «Стрелка», одна из статей посвящена как раз влиянию мегасобытий на развитие городов. Ее автор Дмитрий Сиваев, сотрудник исследовaтельской оргaнизaции Center for Cities в Лондоне, определает мегасобытия как «международные мероприятия глобального масштаба» — сюда, помимо Олимпиад, относятся другие спортивные события, такие как Чемпионат мира по футболу, а также международные саммиты и выставки.

«По сути, мегасобытие можно определить через совокупность следующих характеристик: масштаб, международность, необходимость капитального строительства объектов и модернизации городской инфраструктуры для проведения мероприятия, способность привлекать внимание глобальной аудитории», — резюмирует он.

Сиваев утверждает, что мода на мегасобытия уходит и люди все более трезво оценивают экономическую целесообразность подобных затрат.

«Если задуматься, любое мегасобытие — это настоящая головная боль для города: огромные расходы, сложнейшие логистические и планировочно-организационные задачи, жесточайшие дедлайны, не говоря уже о потенциальном колоссальном ущербе для репутации в случае провала. Кроме того, за всем следит международный надзиратель, устанавливающий свои правила», — перечисляет он темные стороны Олимпиад и прочих мегапраздников.

Однако, по мнению эксперта, мегасобытие — не всегда бедствие для города, иногда оно все же может поспособствовать развитию. Но положительных примеров все же крайне мало: для того чтобы Олимпиада пошла городу на пользу, должно совпасть слишком много условий. В первую очередь, организаторы должны рассматривать мероприятие не как политический, а как инвестиционный проект. Проблема в том, что организатором подобных праздников выступают государственные структуры, и экономические вопросы зачастую волнуют их меньше политических.

«Олимпиада 1936 года в Берлине должна была продемонстрировать миру мощь нацистской государственной машины и идеологии. Игры 1964 года в Токио предъявили народам возрожденную из послевоенного пепла Японию. Недавние Игры в Пекине тоже призваны были в первую очередь показать всем силу нового Китая, а не решить проблемы города», — приводит примеры автор.

Немецкий экономист Хольгер Преус в своей книге «Экономика Олимпийских игр» называет несколько двигателей экономического роста для города, которые можно отыскать в любом мегасобытии. Это, во-первых, подготовка к мероприятию, во время которой полгорода превращается в стройплощадку, во-вторых, само мероприятие, на которое приезжает множество людей, в-третьих, то, что остается городу: стадионы, дороги, станции метро, парки, — и, наконец, шанс города показать себя зрителям всего мира.

Дмитрий Сиваев призывает организаторов мегасобытий думать о том, с чем останется город, когда спортсмены и туристы разъедутся.

«Праздник кончится, работу строителям будет найти трудно, а денег, оставленных туристами, надолго не хватит».

Сиюминутные выгоды от любых мегасобытий призрачны, утверждает он, ведь стадион, дорога или медиацентр не могут окупиться за один раз, а значит, необходимо решить, что именно они «будут делать» в городе после того, как праздник закончится.

«Теоретически новые постройки и инфраструктурные объекты могут внести большой вклад в городскую экономику. Благодаря новым линиям метро можно застроить новые районы, так появятся рабочие места на стройке, а потом в новых офисах и магазинах, возрастет цена земли, что пополнит бюджет. На новых стадионах будут проходить матчи и концерты, на них будут съезжаться люди со всей округи, а рядом появятся магазины и рестораны. Благодаря новым оптоволоконным сетям, протянутым к олимпийскому медиацентру, вырастет скорость интернета в городе, что хорошо для технологических стартапов», — рисует автор идеалистическую картину.

На практике же, увы, такое случается редко: 65-тысячный стадион для олимпиады 1976 года в Монреале, стадионы в Афинах, Олимпийская деревня в Ванкувере, «Птичье гнездо» в Пекине и даже инновационный олимпийский парк в Сиднее — все они превратились в «белых слонов».

Имиджевый эффект от мегасобытия — тоже палка о двух концах. С одной стороны, зрители у телеэкранов — это потенциальные туристы, деловые партнеры и инвесторы. Красивые картинки барселонских пляжей во время Олимпиады 1992 года, по мнению Сиваева, превратили город в одну из туристических столиц Европы. С другой стороны, Олимпиада может так же непоправимо подпортить имидж города: мы помним злополучные туалеты из инстаграмов спортсменов, приехавших за медалями в Сочи.

Барселона — один из немногих городов, сумевших по максимуму использовать потенциал Олимпиады для долгосрочного развития.

Мода на мегасобытия проходит и уходит. В истории уже был период, когда мир усомнился в выгоде от Игр: после того как Монреаль для Олимпиады 1976 года понастроил «белых слонов» и влез в долги, а московские Игры 1980-го прошли в атмосфере политических разборок, никто, кроме Лос-Анджелеса, не подал заявку на Олимпиаду 1984 года. В итоге МОК был вынужден принять условия принимающей стороны. Та Олимпиада стала самой дешевой в новейшей истории и даже принесла прибыль организаторам. После сравнительного успеха Сеула-1988 и триумфа Барселоны-1992 города вновь пересмотрели свое отношение к мегасобытиям.

«Пик популярности мегасобытий, судя по количеству поданных заявок, пришелся на конец 1990-х — начало 2000-х годов», — отмечает Сиваев.

По мнению эксперта, тогдашнему мэру каталонской столицы достался город, «принесенный планово-милитаристским режимом в жертву индустриализации», где не умели извлекать выгоду ни из его прекрасного географического положения, ни из его исторического и культурного значения. Кроме того, из-за открытия европейских границ Барселона стремительно теряла статус промышленного центра — нужно было срочно искать для нее иную роль. Но мало превратить промышленный город в роскошный курорт — нужно еще рассказать о нем всему миру. Тут на помощь и пришла Олимпиада-1992. Для того времени игры в Барселоне были беспрецедентно дорогими, но лишь 13% затрат ушло на стадионы. Готовясь к Олимпиаде, Барселона реорганизовала транспортную систему, преобразила общественные пространства, построила новую набережную, новый порт и новый район города. В этом, по мнению Дмитрия Сиваева, кроется ответ на главный вопрос: могут ли мегасобытия стать панацеей для города?

«Соотношение затрат на строительство спортивных объектов и общей стоимости олимпийской стройки — наглядный показатель целей и задач, которые ставят перед собой организаторы игр. Если значительная доля бюджета идет на спортивные сооружения, значит, главное — сама Олимпиада, и городу от нее достанется мало полезного. Если же на инфраструктуру и другие неспортивные объекты, то есть шанс, что город действительно преобразится», — пишет он в статье.

Еще одним позитивным примером влияния Олимпиады на город автор считает Лондон-2012:

«Олимпиада стала частью долгосрочной стратегии развития восточной части британской столицы — той, что после закрытия портов и верфей превратилась в центр бедноты, преступности и самых болезненных социальных проблем. Удалось интегрировать в городскую жизнь прежде не самую привлекательную часть города, разгрузить исторический центр, разбить новый парк, обеспечить транспортной инфраструктурой колоссальный торговый центр, который отвлекает шопоголиков от знаменитой Оксфорд-стрит, и создать условия для развития нового делового района».

Секрет успеха в том, что еще до начала Игр организаторы знали, что будут делать почти со всеми постоянными постройками после их окончания, а многие состязания вообще провели во временных сооружениях.

В интервью Colta.ru профессор Цюрихского университета Мартин Мюллер, изучающий теорию и методы географии человека (human geography), высказал мысль, что мегасобытия нужнее небольшим провинциальным городам, чем крупным мегаполисам.

«В Саранске появление нового стадиона или гостиницы дает куда больший экономический и социальный эффект, чем в Москве, где инфраструктура и так хорошо развита. Появление даже одного такого объекта в регионе может стать локомотивом будущих городских изменений, особенно если он финансируется частным инвестором, а не государством. Просто потому, что бизнес всегда эффективнее», — отметил он.
Центр водных видов спорта, построенный Захой Хадид к Олимпиаде-2012 в Лондоне, стал архитектурной жемчужиной обновленного Восточного Лондона

Речь в интервью шла в первую очередь о предстоящем ЧМ-2018 в России. Советы швейцарского профессора российским организаторам чемпионата в целом перекликались с выводами Дмитрия Сиваева.

«Самый главный [совет] — тратить деньги не на строительство стадионов, а на развитие инфраструктуры городов, в первую очередь транспортной: это даст больший экономический эффект в будущем. И второй, не менее важный, — прислушиваться к мнению людей. В конце концов, они лучше знают, чего не хватает их городам», — убежден Мартин Мюллер.

По его мнению, строительство спортивного объекта — лишь повод подумать о том, как обустроить пространство вокруг него. С ним согласен Сиваев:

«Олимпиада — городское событие, и она должна быть для города, а не для МОК, телеконгломератов или спонсоров».

Оригинал статьи в блоге автора на medium.com — подписывайтесь!

Точка зрения автора может не совпадать с мнением редакции и не является официальной позицией Либертарианской партии России.