Программист и писатель Виктор Фридман родился в России, уехал в Америку, прожил там почти двенадцать лет и вернулся назад. Вместо «американской мечты» он обнаружил общество, стремительно догоняющее СССР на пути к социализму. И написал об этом книгу, которую так и назвал – «Социалистические Штаты Америки». О том, чей путь к свободе длиннее и извилистей – наш или американский, писатель рассуждал вместе с «Атлантом».
— Ваш блог озаглавлен как «Развенчатель мифов». Какие мифы о России вы успели развенчать?
— В России ситуация довольно интересная. Для думающих людей все, что происходит в России, давно не секрет, и развенчивать тут особенно нечего. А для тех, кто смотрит телевизор, мои попытки что-то развенчать будут бесплодными.
— Не разочаровались в России с тех пор, как вернулись?
— Я разочаровался, во-первых, в нашей системе власти, которая за десять лет, считай, угробила страну. Мы почему-то усердно перенимаем у Запада весь негатив, какой только можно. Нашу страну превратили в такой же Абсурдистан, из какого я сюда уезжал. Интересная ситуация: когда я переехал из Советского Союза в Соединенные Штаты, через несколько лет я стал наблюдать там те же вещи, из-за которых покидал Советский Союз; вернувшись из Штатов в новую Россию, я вижу здесь много того идиотизма, который наблюдал в Штатах. Такая двойная эстафета в виде штопора, который непонятно куда нас приведет…
— Есть ли что-то хорошее, что нам стоит перенять у Америки?
— Конечно, есть. Основное – это легализация оружия, легалайз во многих сферах: наркотиков, проституции. Чем больше мы легализуем, тем больше мы выведем эту сферу из подполья и сможем обратить ее во благо. Судебная система – хотя там она тоже коррумпирована до мозга костей, но там она хотя бы функционирует, а у нас она де-факто просто не существует. По сути, это машина для штампования обвинительных приговоров (если, конечно, обвиняемый не из «крутых» или их родственничков). Полиция американская работает гораздо эффективнее нашей. Одного переименования ведь недостаточно – вряд ли, как по взмаху волшебной палочки, здесь все изменится. Вывеску сменили, а суть останется.
— В чем причины крушения республиканской модели в США и можно ли как-то вернуться в старое русло?
— Крушение модели общества, на которой были построены США, идет с 1913 года, когда был создан Федеральный резерв – я подробно пишу об этом в своей книге. Этот момент можно считать началом конца США. Не берусь судить, насколько тогда предполагали, к чему все приведет, но именно с того момента Соединенные Штаты стали постепенно становиться на социалистические рельсы.
— Вы действительно считаете, что сейчас нет различия между республиканцами и демократами?
— Практически нет. Республиканцы тверже стоят ногами на земле и по большей части понимают, что к чему. Но эти различия минимальны.
— А с учетом того, что в Республиканской партии появились либертарианцы?
- Демократы всегда были ближе к социалистам, поэтому если либертарианцы и могли где-то появиться, то только в Республиканской партии. Если брать Рона Пола, то единственная причина, почему он баллотировался в президенты от Республиканской партии, – потому, что это одна из двух больших партий, с которыми вообще можно на что-то надеяться. Если бы он шел как представитель Либертарианской партии, это дело изначально было бы обречено на провал.
— Есть ли шанс у Рона Пола и его сторонников?
— Никакого шанса. Его попытка баллотироваться в президенты это отчетливо показала. Ему четко дали понять в самом начале пути, что рассчитывать не на что. Шла массированная информационная атака на него, телевидение бойкотировало его кампанию, а голоса в его поддержку просто обнулялись. Люди за кулисами не гнушаются никакими методами, чтобы добиться своего, в том числе и люди из Республиканской партии – он не совсем свой человек там.
— Есть ли, по-вашему, какие-то перспективы у движения Чаепитий?
— Движение есть, а отдачи от него не видно.
— А победа республиканцев на последних выборах в Конгресс – это не движение маятника в обратную сторону?
— Я думаю, Америка все равно будет продолжать леветь, потому что еще есть куда.
— Вам приходилось становиться жертвой знаменитых абсурдных законов?
— Наверно, все-таки нет. Не беру в расчет случай, когда на меня состряпали дело на границе.
— Расскажите, пожалуйста, об этом случае.
— Пока я жил в США, я занимал достаточно активную жизненную позицию. У меня был даже свой сайт «Проснись, США!», где я чуть не к революции призывал. Я к тому же весьма успешно бодался с налоговой и, видимо, в какие-то базы данных попал. Когда я в 2004 году в последний раз приехал в США, меня сразу взяли в оборот. Сначала в аэропорту долго проверяли мои документы, потом два с половиной часа шмонали на таможне, искали, к чему придраться. Нашли внешний жесткий диск, сделали вид, что не могут прямо в аэропорту посмотреть его содержание и под этим предлогом его у меня изъяли. То есть ни о какой презумпции невиновности речь не шла в принципе. Через два месяца сказали, что на диске найден нелегальный материал и дело передано в прокуратуру. Я пару лет назад звонил им – мне пришел официальный ответ, что дело закрыто, но мне было интересно, в связи с чем. Я так и не выяснил, могут ли они открыть это дело вновь, если я приеду посетить Америку. Я бы туда с удовольствием слетал еще, но если есть хоть малейший риск попасть, то лучше не стоит.
— Где сейчас больше перспективы построения свободного общества – у нас или там?
— И мы, и они сейчас настолько далеки от этого, что, наверно, на каком-нибудь другом глобусе. Надо брать какое-нибудь островное государство, отрезанное от всего мира, чтобы никакая социалистическая зараза туда не проникала. Честно говоря, в современном интегрированном мире я таких возможностей не вижу. Можно подойти ближе к идеалу, но построить идеальное общество невозможно.
— А кто ближе к идеалу – мы или США?
— Трудно сказать. В чем-то мы, в чем-то они. Они знают, как это должно быть, и у них есть грамотные люди, которые знают, что и как надо делать, а у нас это пока только теория. С другой стороны, многие американцы, которые успели пожить в России и увидеть здешнюю жизнь изнутри, говорят, что в России гражданских свобод больше, чем в США.
— Вы считаете себя патриотом России?
— Сложный вопрос. Я люблю Россию. Родина всегда одна, как биологическая мать. Я считаю, что Россия – это великая страна, которой очень не повезло с государством. И почему-то не везло все время. Надо, наверно, что-то подправить в национальном самосознании. Я верю, что это когда-нибудь случится и с государством нам наконец повезет. В какой-то мере можно такой взгляд назвать патриотизмом.
— Чем мы можем гордиться?
— Достижений у России и у Советского Союза достаточно – в науке, в технике…
— Но технические достижения СССР обычно приводят в пример социалисты, доказывая этим, что без государства ни дома построить, ни в космос полететь…
— Понятно, что совсем без государства никак: кто-то должен наказывать преступников, заниматься бюджетом. Другое дело, что функции государства должны быть строго ограничены. Экстремальные либертарианцы, наверно, скажут, что на фиг нам нужен этот Космос. Но освоение космоса является все-таки частью технического прогресса.
— А можно ли освоить Космос на капиталистических началах?
— Можно, почему нет? Главное – дать человеку стимул трудиться. В Советском союзе этим «стимулом» был кнут и лагеря, в капиталистической стране – деньги, а основная роль государства – не мешать людям их зарабатывать. История не терпит сослагательного наклонения, но я думаю, что если бы не было Советского Союза, а была бы нормальная капиталистическая Россия, это бы мало что изменило в смысле технических достижений.
— Вы следите за политической жизнью в России? Есть ли какие-то движения, которые имеет смысл поддерживать?
— Когда я думаю о политике в России, мне жить не хочется. Так называемая оппозиция – как бы поприличнее выразиться? – те же яйца, вид сбоку. Я не вижу движений, которые можно было бы поддержать. Оппозиция занимается в большей степени популизмом. Мне интереснее люди вроде Чичваркина, которые своими руками что-то создали и заработали, которые понимают, что такое капитализм и что такое свобода. У меня ощущение, что всякие Немцовы, Лимоновы и прочие не совсем понимают этого, они рвутся к кормушке – только и всего.
— И на выборы вы не ходите?
— Не хожу. Я не люблю принимать участие в фарсе. Если бы я знал, что от моего голоса что-то зависит, я бы ходил, а так – не вижу смысла.
— А нам, либертарианцам, что делать?
— Собирать больше народа под свои знамена.
— Какими методами?
— Не знаю, здесь ничего не скажу. Я далек от технологий завлечения людей. Те средства, которые могли бы завлечь народ, для нас закрыты, даже если бы были деньги. По центральным каналам нас никогда не покажут.
— Помогла ли ваша книга кому-то стать либертарианцем?
— Одного такого точно знаю. Он мне сам в этом признался даже! Но гораздо больше людей, которые благодарили за открытие глаз, но не в том плане, что стали либертарианцами, а в том, что передумали уезжать в США. Мне приятно: значит, я не зря потратил время.
— Вы сейчас что-нибудь пишете?
— Сейчас нет на это времени. Были определенные идеи, но издательство ими не заинтересовалось. В частности, хотелось написать о том, как мы и США друг у друга перенимаем весь негатив и к чему это может привести. Если напишу следующую книгу, то она будет о России. У меня было несколько идей для издательства, в частности я хотел написать книгу о профессиональном спорте. Я работал четыре года в баскетбольном клубе и много чего узнал из подноготной. Хотелось развенчать очередной миф, но издательство не пожелало.
— Вы ведете блог. Как вам кажется, можно ли через интернет влиять на ситуацию в стране?
— Интернет может быть очень большой силой, если приложить к этому определенный вектор. Мне очень жаль, что власти не извлекли никакого урока из событий на Манежке. Русский народ долго запрягает, но если государство никаких выводов не делает, то в следующий раз они просто пойдут на Кремль. Может, и пора. Мне кажется, в ближайшие годы может рвануть.
— Если рванет, то кто придет к власти?
— Не знаю. Но чем быстрее прорвет, тем быстрее начнется выздоровление.
Вера Кичанова — специально для «Атланта»